В 1930-е годы знаменитой Ленинской библиотеке, прибежище многих людей из «бывших», служила весьма образованная, владеющая несколькими иностранными языками старушка. Фамилия у этого божьего одуванчика была не слишком одиозная — не Оболенская, не Голицына и не Юсупова или Волконская, а какая-то вроде бы иностранная. Возможно, фамилия мужа. Старушка была тихая, чистенькая, чрезвычайно интеллигентная и трудолюбивая. Ее никто не трогал, но и она никаких претензий не предъявляла. Корпела себе над фолиантами в огромном книжном хранилище. А в обеденный перерыв разогревала на спиртовке кашку, которую приносила в баночке из дома.
И вот в 1936 году, в году первого показательного процесса над Зиновьевым и Каменевым, старушка сообщила, что хочет идти в отпуск аж на целых два месяца: приплюсует к очередному своему отпуску дни, которые остались с предыдущего, а недостающие возьмет за свой счет. В отделе кадров старушку спросили, зачем ей такой длинный отпуск. На что та ответила, что собирается в Англию, навестить сестру, с которой долгое время не виделись.
Немудрено, что в отделе кадров Ленинки поднялся переполох. Главный кадровик первым делом подключил «первый отдел», а те сразу обратились на Лубянку. И — о чудо! — после некоторого замешательства Лубянка приказала, чтобы старушке дали отпуск и снабдили соответствующими документами, а сами чтобы молчали в тряпочку. Тем не менее история божьего одуванчика как-то просочилась за пределы Ленинки — и ее стали обсуждать тогдашние ильфо-петровские «пикейные жилеты». Пытались понять, почему старуха не сбежала от большевиков уже в 1920-е. Гадали и думали почему старуха решила смыться именно в 1936 году и почему ее выпустили. Самое удивительное, что старушка и впрямь отбыла — не на Соловки, а в Лондон. И народ в Ленинке вздохнул с облегчением. Только уборщица Фрося сокрушалась, мол пропадет болезная. Кто же нынче уезжает в такую даль? Уже за сорок верст от Москвы не найдешь белого хлеба.
Но вот прошло два месяца и наш одуванчик тут как тут. Прилетела обратно и снова пришла в Ленинку, посвежела и приоделась, но вела себя по-прежнему безропотно и тихо. На вопрос, где была, старушка ответила, что провела свой отпуск у своей кузены Виктории Марии, герцогини Йоркской, принцессы Уэльской, вдовы британского короля Георга v.
Эту байку-загадку охотно рассказывали в довоенной Москве — и, как ни странно, без всяких комментариев. Даже не пытались заглянуть в загадочную душу старушки, объяснить, почему она вернулась, имея таких родственников в Англии. А между тем ларчик открывался просто. У божьего одуванчика были совсем другие взгляды на жизнь, совсем другая шкала ценностей и, как говорят сейчас, совсем другие запросы, чем у большинства сотрудников Ленинки. Старушка считала, что сидеть в пашковом доме, в самом красивом доме Москвы, овеянным легендами, да еще напротив Кремля, почетно и престижно. И не просто сидеть, а трудиться в мире книг, в прекрасном книгохранилище — стало быть ежеминутно прикасаться и приобщаться к великим творениям человеческого духа.
И наверное, по мнению старушки, есть кашку на воде в обед в ее возрасте полезно. А что касается обычной для того времени обуви из кожзаменителя, то носить ее хоть неприятно, но не зазорно. Видимо, старушка очень гордилась тем, что она ни от кого не зависит — не должна ничего просить у богатой родни в Букингемском Дворце.
_80x60_0f7.jpeg)